У Михаила Черного не нашлось новых слов. "Плагиат-заказуха" от "Московских новостей"
Газета "Московских новости" опубликовала "свежее" интервью "корреспондента МН" с Михаилом Черным. И вопросы "корреспондента", и ответы Черного взяты из "интервью" Черного газете "Ведомости", опубликованного еще в ноябре прошлого года
Оригинал
этого материала
© "Московские
новости", 03.04.2001
"Я свои предприятия не считал"
Это интервью Михаил Черной дал корреспонденту "МН" накануне скандала вокруг телефонной компании "Безек" и заявления о продаже акций "Сибалюминия"
- Вы и ваш брат Лев играли ключевые роли в
российской алюминиевой промышленности.
Ваша ссора с братом положила начало
переделу собственности в отрасли. По одной
из версий, вашему брату и его партнерам не
нравились ваши партнеры, связи в
криминальном мире, пристальное внимание к
вам со стороны правоохранительных органов.
- Я не считаю никого из моих партнеров
преступником. Но наши с братом взгляды на
партнеров действительно расходились. Мне
не нравились западные партнеры - Trans World. Я
никогда не был их партнером, я был партнером
Льва, имел с ним общие акции алюминиевых
заводов. Не считаю, что у меня произошла
ссора с братом - у нас были разногласия, я
предлагал ему расстаться с Trans World, но
убедить его мне не удалось. В конце 1996-го мне
предложили продать акции заводов, которыми
я владел совместно с ними.
- Акции были поровну распределены?
- С братишкой - да, у нас были общие пакеты
акций Красноярского, Братского заводов,
алюминиевых предприятий в Казахстане.
Часть акций Саянского завода находилась в
совместной собственности. Акции, которые
были общие, я продал. Оставил те, что у меня
были без него, - акции того же завода в
Саяногорске. Еще у меня были акции медных,
угольных предприятий, их я приобретал
самостоятельно.
- Верны ли данные о том, что за акции вам
заплатили 400 млн. долл.?
- Это близко к действительности. За пять
лет совместной работы с алюминиевыми
заводами я не получал дивидендов, так что
полученные средства вполне мне их
компенсировали.
- С братом сейчас общаетесь?
- Конечно. Но был период, когда... меньше
общались, когда было все это напряжение.
Бизнес был однозначно разделен, но почему
мы должны были прерывать общение? Да, может,
были и остались какие-то обиды. Каждый
считал, что он прав. Сейчас я думаю, что ни я,
ни он не были правы.
- Кто сейчас ваши самые надежные
партнеры?
- Я многим верю. Больше всего доверяю
Искандеру (Махмудову. - Ред.) и Олегу (Дерипаске.
- Ред.).
- А почему вы поставили Искандера на
первое место?
- С Искандером я с самого начала. У меня
никогда не было мысли, что он может предать.
Искандера я знал еще по Узбекистану,
познакомился с ним в 1987 году. С Олегом
познакомился позже, уже когда не приезжал в
Россию, в 1994 году. У него тогда была своя
компания - "Алюминпродукт". Олег мне
сразу понравился, я увидел в нем лидера.
- Как складывались отношения Дерипаски
со Львом Черным и Trans World после вашего с ними
разрыва?
- Когда я разошелся с большой компанией,
Олег сказал мне: "Я хочу остаться с ними".
Я ответил: "Вопросов нет". Но их союз
недолго просуществовал. Потому что когда
одна сторона вкладывает в производство, а
другая блокирует - продает глинозем по
высокой цене, мешает получать кредиты, - то
рано или поздно происходит развод. В
отношениях с Trans World всегда было напряжение.
Не стало Михаила, стал не нравиться кто-то
другой - Дерипаска.
- Кто был инициатором объединения с
Романом Абрамовичем, создания компании "Русский
алюминий"?
- Переговоры вел Олег. Поначалу я считал,
что объединяться не стоит. Я никогда не
считал правильным, что люди, занимающиеся
нефтяным бизнесом, решили пойти в алюминий.
Поэтому я не думал, что Абрамович или
Березовский займутся алюминием. Для меня же
инвестиции - это финансовые операции.
- А каково ваше отношение к Роману
Абрамовичу?
- Я его просто не знаю. Видел случайно пару
раз до того, как объединились. Потом не
встречались.
- Если вы были вначале против
объединения, то почему оно все-таки
состоялось?
- У компании должна быть одна голова,
только тогда она будет успешной. Решение
принимал Олег. А я пока жду, когда
российская экономика начнет подниматься,
когда будет оценена стоимость акций, тогда,
возможно, продам их.
- Кому?
- Дерипаске. Или кому-то другому, кто
сможет оплатить мой пакет акций "Русского
алюминия".
- С момента создания "Русского
алюминия" прошло полгода. Насколько
успешно работает компания?
- Компания работает удачно. Как у любых
двух структур, которые объединились,
начинают реализовывать общий проект, не
имея опыта совместной работы, у них,
наверное, есть какое-то недоверие друг к
другу. Самое главное, чтобы не получился
второй Trans World. Пока предпосылок к этому не
вижу, но все-таки там собрались разные люди.
Неизвестно, как они поведут себя в будущем,
не будут ли пытаться ущемить интересы
других партнеров.
- Каково ваше влияние на то, что делается
в "Русском алюминии"? Дерипаска как
гендиректор компании согласовывает с вами
свои решения?
- Нет. Можно согласовать их с тем, у кого
есть контрольные или блокирующий пакеты. У
меня нет таких пакетов в "Русском
алюминии".
- Сколько именно акций "Русского
алюминия" принадлежит вам, Дерипаске,
прочим?
- В "Русском алюминии" две группы
акционеров, которым принадлежит по 50 проц.
акций. Одна половина принадлежит "Сибирскому
алюминию", все акции переданы Дерипаске в
управление на три года. Мы ему стопроцентно
доверяем. А сколько у кого процентов - не
важно.
- Может, тогда скажете, как делятся доли в
"Сибирском алюминии"?
- В "Сибирском алюминии" тоже две
группы акционеров, акции также делятся 50 на
50. Одна группа - Олег и его менеджеры. Вторая
группа моя, в нее же входит Искандер.
Контрольный пакет акций группы может
сложиться, только если я объединю свой
пакет с пакетом Олега, никак иначе.
- Как делятся функции между основными
участниками группы?
- Я создал команду, которая управляет
бизнесом. Полностью ей доверяю. Вмешиваюсь
только в случае необходимости, если иначе
проблему решить нельзя. Олег ведет
алюминиевый проект, Искандер занимается
медью и черной металлургией. Углем они
занимаются вместе.
- Вы занимаетесь бизнесом по всему миру.
Какой процент принадлежащих вам активов
находится в России?
- Процентов 80.
- А сколько предприятий принадлежит вам?
- Честно, не знаю. Так много, что не считал.
Везде понемножку. Есть разные пакеты -
меняем, обмениваем их иногда. Через пару лет
смогу точно сказать. Как раз сейчас все
собирается в холдинги. Разные предприятия
разных отраслей.
- Во сколько можете оценить стоимость
принадлежащих вам активов?
- Как можно оценивать стоимость активов,
если в России нет полноценного рынка ценных
бумаг? Я знаю, сколько денег потратил на
покупку акций, но не знаю, сколько они стоят.
- Акции каких именно предприятий в
России вам принадлежат?
- Это металлургические, сырьевые
предприятия. Имеются пакеты акций "Сибирского
алюминия", Уральской горно-металлургической
компании. У меня есть пакеты акций многих
угольных компаний.
Среди них - "Кузбассразрезуголь", "Алтайкокс"
(крупнейший в России коксохимический завод,
на базе которого сейчас создается холдинг
из крупнейших промышленных предприятий
Алтайского края. - Ред.).
- У вас достаточно обширный бизнес на
Западе. В каких странах вы работаете
наиболее активно?
- В свое время, когда я разошелся с Сэмом
Кислиным (один из первых деловых партнеров
Черного. - Ред.), часть денег вложил в Америку.
Года четыре-пять работал там. Несколько лет
назад я начал заниматься
телекоммуникационным бизнесом, центр
которого должен был находиться в Канаде.
Там была создана компания, которая должна
была оказывать услуги в России, могла бы
составить конкуренцию "Ростелекому".
Даже хотел получить в Канаде вид на
жительство. Но потом решил от этого проекта
отказаться.
Сейчас веду бизнес в Израиле, Америке,
Болгарии, странах СНГ. В Израиле у меня не
очень большие инвестиции - порядка 10 млн.
долл. Компании связаны с Интернетом и
высокими технологиями.
- В каких конкурсах, залоговых аукционах
вы хотели принять участие - по "Норильскому
никелю", "Сибнефти", "Связьинвесту"?
- Да во всех. Денег было много, хотел
участвовать. Но там уже все было заранее
поделено, меня решили устранить от дележа
крупных предприятий.
- Говорят, вам закрыли въезд в Британию,
США, Швейцарию, Францию, Болгарию, потому
что подозревают в отмывании денег и связях
с преступным миром. Что вы можете на это
сказать?
- Я считаю, что просто кто-то заинтересован
в том, чтобы создавать мне проблемы. Одно
время проблемы исходили из России,
правоохранительные органы получили заказ и
его исполняли. Теперь мои проблемы исходят
из Израиля. Власти Израиля не хотят меня
здесь видеть. Наверное, тоже кто-то заплатил
за то, чтобы была такая кампания против меня
развернута.
Тель-Авив