Это особенность его характера — смеяться там, где все другие люди, как правило, грустят
Оригинал
этого материала
© Собеседник,
12.04.2001
Человек, который смеется
Дмитрий Ежков.
Альфред
Кох — его имя то проваливается в
неизвестность, то вдруг снова появляется в
центре внимания. Со скандалом. Сегодня — в
связи с НТВ. Но традиция началась в далеком
1993 году, когда Кох был зам.председателя
петербургского Комитета по управлению
госимуществом. В Москве его еще никто не
знал, но Петербург запомнил навсегда. Кох
уже тогда был бульдогом, способным
проводить в жизнь чужие решения — невзирая
ни на что.
В начале 90-х годов Анатолий Чубайс, главный
приватизатор страны, начинает вводить
новые формы разгосударствления имущества
— залоговые аукционы. Исполнение замыслов
Чубайса возлагается на Фонд имущества и
конкретно на одного из заместителей его
председателя — Александра Фишкова, бывшего
математика, человека порядочного, мягкого и
в целом не увлеченного политиканством. От
КУГИ за проведение залоговых аукционов
отвечает Кох.
Позже, когда Фишкова уже арестуют и он будет
находиться в следственном изоляторе ФСБ,
мне попадут в руки расшифровки телефонных
переговоров Фишкова и Коха. Деталь сама по
себе характерная: контрразведчики активно
интересовались личностью и прослушивали
разговоры Коха еще тогда — восемь лет назад.
О чем же говорили Кох и Фишков?
Кох настаивает на проведении залоговых
аукционов. Фишков ему возражает:
государственные структуры еще не готовы,
соответствующего законодательства, по сути,
не существует. Кох, в свойственной ему
игривой манере, пересыпая матерком,
убеждает — надо проводить. Фишков не хочет
возражать открыто, но всячески пытается
увернуться от неприятного поручения.
Спустя несколько месяцев в Петербурге
действительно начинают проводиться первые
в России залоговые аукционы. Но, помимо
Собчака и нынешнего президента России, в
Петербурге существует и еще один центр
власти. Он находится в руках начальника
налоговой инспекции Петербурга Дмитрия
Филиппова. Этот мало того, что возражает
против залоговых аукционов, но и считается
личным врагом Чубайса. Как руководитель
налоговой службы, он может контролировать
все, что происходит в городе. Как только
Фишков проводит первые аукционы, налоговая
инспекция тут же выкатывает Фонду
имущества огромные материальные претензии,
которые плавно перерастают в уголовное
дело. Крайним, разумеется, идет Фишков — его
увозят люди в штатском.
А что же Кох? Что делает человек, который
палкой загонял Фишкова в авантюру с
залоговыми аукционами и в общем сломал ему
если не жизнь, то карьеру точно? Кох...
смеялся. Почему его реакцией был смех, я
понял полгода спустя, когда приключилась
другая, еще более трагическая история. Я
сидел в кабинете начальника службы
безопасности КУГИ, когда в кабинет вошел
Кох. На лице его была улыбка. Кох вошел
сообщить коллеге новость: час назад убит
генеральный директор петербургского
пивзавода имени Разина, незадолго до этого
проводивший совместно с КУГИ
акционирование своего предприятия.
Кох всегда смеется — не над арестованным
Фишковым, не над убитым пивоваром и не над
НТВ. Это — не нервный смех человека,
переживающего трагедию и свое соучастие в
ней. Это особенность его характера —
смеяться там, где все другие люди, как
правило, грустят.
После Кох уехал в Москву — с повышением, на
должность заместителя Госкомимущества.
Вскоре он возглавит это ведомство, проведет
все те же залоговые аукционы по «Норильскому
никелю» и «Связьинвесту». Впереди у него
будут скандалы, связанные с «делом
писателей» и НТВ. Ему еще предстоит стать
самым главным объектом «прослушки» службы
безопасности «Медиа-Моста», купить в
Америке недвижимость и дать там свое
знаменитое интервью — о том, какая
бесперспективная страна Россия и как она
никому не нужна. Как обычно, в интервью Кох
будет много смеяться.