Оригинал
этого материала
© korzhik2005,
12.07.2005
Союз патента и орала
Борис Симонов продает интеллектуальную собственность государства лучше других
Андрей Евстратов
Странное назначение
 |
|
Борис Симонов |
«Значит вот, анализ показал, что мы все говорим о пиратстве, мы все говорим о контрафакции, но как бы говорим, глубоко не зная предмета, и каждый понимает это в меру своего понимания проблемы, а на самом деле мы действуем, как правило, последовательно, не только в происходящих событиях, и пытаемся как-то отреагировать на то, что уже происходит, так сказать, явление в обществе, и мы пытаемся создать причинно-следственные связи, но, как правило, так сказать, не зная до того, а уже, так сказать, зная, надо действовать на опосредствии».
Б. Симонов, из выступлений
Автор глубокой мысли, изложенной в эпиграфе – главный в нашей стране по вопросам интеллектуальной собственности. В начале 2004 года, после реорганизации правительства Борис Симонов назначен руководителем бывшего «Роспатента», ныне – Федеральной службы по интеллектуальной собственности, патентам и товарным знакам.
Назначение Симонова вызвало удивление даже у профессионалов. Впрочем, дальнейшие события показали, что опасения о том, что человек столь изощренно мыслящий принесет в работу службы некий разлад, не оправдались. Борис Симонов, по счастью, не слишком утруждает себя повседневными делами вверенного ему гос.учреждения. Известно, правда, что Симонов не очень утруждает себя заботами о интеллектуальной собственности и по восемь месяцев не подписывает принятые, например Палатой по патентным спорам, решения. Правда и того немногого, на что все-таки хватает его административного ража, вполне хватает для того, чтобы составить полное представление о том, как будет развиваться охрана интелеллектуальной собственности в нашей стране. Но обо всем по порядку.
Большинство экспертов считали, что руководителем федеральной службы останется Александр Корчагин, глава ликвидированного «Роспатента». Как отметил партнер юридической компании Baker & McKenzie Евгений Ариевич, «у всех были нарекания к господину Корчагину, в том числе и у меня, но в работе «Роспатента» наблюдался неуклонный прогресс». Действительно, нарекания Корчагину были у многих. И сводились они в основном к тому, что он государственник и лишен коммерческой жилки.
Назначение Симонова пытались объяснить аппаратной логикой. Мол, Федеральная служба по интеллектуальной собственности подчинена Министерству образования и науки, которое возглавляет бывший министр промышленности, науки и технологии Андрей Фурсенко. А господин Симонов возглавлял в Минпромнауки департамент инновационного развития и якобы был у господина Фурсенко на хорошем счету.
Путь к сияющим вершинам
«А мы тратим туда деньги, мы, так сказать, отчитываемся, мы шумим по миру… Там что-то поменялось в менталитете?»
Б.Симонов, из выступлений
Однако свой пост в Минпромнауки Симонов занимал несколько месяцев, и, по-видимому, ровно для того, чтобы перекантоваться на госслужбе до нового назначения, пока готовится реформа правительства. Директора некоммерческого партнерства, а именно такой почетный пост занимал Симонов до прихода на госслужбу, не прилично сразу назначить на высокую чиновничью должность. Так что Департамент инновационного развития в Минпромнауки стал для него своеобразной чиновничьей инициацией.
Эксперты считают, что Симонов оказался на этом посту ровно потому, что он – полная противоположность господину Корчагину. Коммерческая жилка в нем так и трепещет. А что касается государственных интересов, то тут Симонов больше работает на Французскую республику, так как скоро новогоднее обращение президента будут слушать, разливая игристое вино «Советское», и покупатель узнает знакомый вкус бренди «Московский». Россия признала исключительное право французов производить шампанское, коньяк и кагор.
Франция еще с начала 1990-х годов обращается к России с требованием не использовать названия исконно французских напитков для российской продукции. Этот вопрос неоднократно поднимался и в ходе официальных визитов российского руководства во Францию, в т.ч. и на самом высоком уровне. При этом продукция, которая в России продается как коньяк и шампанское, на экспорт идет под названием «бренди» и «игристое вино». Официальная позиция России всегда сводилась к тому, что шампанское в русском языке – это не притяжательное прилагательное, образованное от географического названия, а вид алкогольного напитка. Поэтому внутри страны люди могут наслаждаться «Советским шампанским». Но «Роспатент» пошел на уступки Евросоюзу, который составил список “географических” продуктов и напитков аж из 41 наименований, эксклюзивные права на использование которых есть только у ЕС. Вскоре многочисленным российским производителям коньяка, шампанского, портвейна, хереса и т.д. придется отказаться от использования привычных для местного рынка названий алкогольных напитков.
А вот, например, Украина даже со всей ее новой европейской ориентацией продолжает без зазрения совести производить шампанское «Новый свет» и коньяк «Десна».
Вообще, закон «О товарных знаках» РФ – вещь хорошая. Необыкновенно удобная для талантливого менеджера на госслужбе. Трактуй, как хочешь. Формально, регистрация наименований, указывающих на место производства товара, запрещена. Но за Францией можно признать приоритетное право на шампанское, а вот защиту бренда пива "Жигулевского" федеральная служба отменила. Мы понимаем, за что Симонов любит французские провинции Коньяк и Шампань, но чем ему не угодили наши поволжские Жигули?
Об этом, наверное, могут с подробностями рассказать лоббисты пивных компаний, ведь коммерческая хватка господина Симонова широко известна. Не даром создатели некоммерческого партнерства «Инновационное агентство» в свое время выбрали именно его для руководства предприятием, в уставе которого основной целью называлось создание условий и оказание услуг по коммерциализации результатов интеллектуальной деятельности научных организаций и инновационных фирм. Деятельность конторы под руководством Симонова сводилась к небезвозмездной передаче отечественных инновационных разработок на запад. О продаже тут речи даже не идет. Продажа подразумевает рынок, справедливую цену, соблюдение прав государства и правообладателей, налоги, наконец. А некоммерческие партнерства создаются по бумагам вовсе не для «извлечения прибыли». Цель у Симонова была, естественно, благая. Мол российские банки "проекты будущего" не финансируют, так что приходиться «привлекать иностранный капитал». А попросту как-то передавать уникальные ноу-хау американскому "Доу кемикал", южнокорейскому "Самсунгу" и так далее. Владимир Путин однажды сказал, что за 10 лет страна лишилась интеллектуальной собственности на 400 миллиардов долларов. Так вот только в 2000 году, казалось бы, уже в «новое время», по данным Счетной палаты, из запланированных 9,6 млрд. руб. доходов от научно-технической деятельности, благодаря деятельности господина Симонова, бюджет получил всего 0,2%.
Под руководством Симонова «Инновационное агентство» разработало Сетевую информационную базу (СИБ) инновационного бизнеса. Официально – «для обмена информацией между клиентами». После чего Симонов весьма прибыльно «обменялся» базой с заинтересованными лицами в США. В результате в 2000 г. три четверти научных организаций уклонились от регистрации результатов научно-технической деятельности и не представили отчеты в госсистему научно-технической информации.
О плодотворном и взаимовыгодном сотрудничестве Симонова и «Инновационного агегнтства» с профильными американскими организация можно написать целую диссертацию. Только вот защищать бы ее пришлось, наверное, в Академии ФСБ, ведь слишком близко подобное «научно-техническое сотрудничество» соприкасается с откровенным промышленным шпионажем. Что же пенять на профессионалов, удивляющихся, что этот человек назначен охранять интеллектуальную собственность страны?
Команда молодости нашей
«Да, мы внешнюю верхушку снимем, но, значит, что мы решим проблему, и она, так сказать, расформируется или примет другой, так сказать, прообраз? Не уверен.»
Б.Симонов, из выступлений
Целый ряд опытных сотрудников Роспатента уволились в знак протеста против назначения подобного человека. На их место пришли другие. Команда, так сказать, нового босса. Кадровый состав пореформенного «Роспатента» был усилен людьми с не менее интересной биографией, чем у самого господина Симонова. Особый интерес представляют двое – Заместитель руководителя федеральной службы Владимир Шипков и председатель Палаты по патентным спорам Николай Судьин. Настоящие кадровые находки.
В официальной биографии Владимира Шипкова сказано просто «до назначения в Федеральную службу по интеллектуальной собственности, патентам и товарным знакам работал в правоохранительных и других органах государственной власти». И то правда, перечислить все как-то неудобно. Достаточно было бы сказать, что этот человек с двумя гуманитарными образованиями большую часть своей жизни посвятил по выражению «Медицинского вестника» «такому экзотическому виду деятельности, как радио-электронная разведка». Этим делом он, видимо, и занимался в банковской системе, Государственном таможенном комитете, аппарате Госдумы РФ. После чего кто-то в правительстве решил: навыки «радио-электронного разведчика» как нельзя лучше подходят для того, чтобы разобраться в ситуации на фармрынке, и Владимир Шипков оказался в кресле руководителя Фармаинспекции при Минздраве РФ как раз в тот момент, когда была введена обязательная сертификация лекарств. Сертификация лекарств у нас, как вы знаете, оказалась налажена с таким размахом, что, по мнению экспертов, до 80% лекарственных средств, находящихся на вполне легальном рынке, являются фальшивыми, т.е. форма, подтвержденная всеми возможными сертификатами, мягко говоря, не соответствует содержанию таблетки. Даже после поверхностного знакомства с деятельностью служб, занимающихся регулированием в фармации, коммерческую искушенность господина Шипкова не возможно подвергнуть сомнению.
В Федеральную службу по интеллектуальной собственности Владимир Шипков притащил вслед за собой и Николая Судьина, до этого бывшего финансовым директором ОАО «Межрегиональный центр сертификации», то есть тем самым человеком, который и оформлял денежные сделки между производителями лекарств и Фармоинспекцией. Ровно для этого и существовал Межрегиональный центр сертификации.
Николай Судьин – поистине «титан нового русского возрождения». Начав свою карьеру в качестве юрисконсульта АИПК «МИГ» им. А.И. Микояна, интеллектуальные активы которого раз в десять превышают материальные, с 1993 по 1999 гг. Судьин работал экономистом, юрисконсультом, директором отделения, заместителем председателя правления, первым заместителем председателя Правления Коммерческого банка «ЭЛБИМ-БАНК». А самое интересное, что одновременно с исполнением обязанностей финансового директора ОАО «Межрегиональный центр сертификации», господин Судьин являлся заместителем генерального директора ЗАО «Славянский алюминий».
Между прочим, именно благодаря алюминиевым связям председателя Палаты по патентным спорам Федеральная служба по интеллектуальной собственности и приобрела такой огромный интерес к алкогольному бизнесу. Но об этом ниже…
Союз патента и орала
«Я еще раз подчеркиваю, если есть у кого-то уже здравые, так сказать, отработанные методики, давайте просто положим за основу, потому что, что бы не хотелось делать, это создавать велосипед, это мы просто потеряем время и, действительно, так сказать, пробеседуем больше, чем, так сказать, решим проблему… Мне кажется, в этом, так сказать, смысл должен быть, если мы каждый раз будем менять методику, это будет от лукавого, вот».
Б.Симонов, из выступлений
Как это не удивительно, но практически единственным начинанием своего предшественника, которое Симонов не только продолжил, но и развил до необычайных высот, стал проект совместной работы с Федеральным казенным предприятием (ФКП) "Союзплодоимпорт", возглавляемым Владимиром Логиновым.
Фактически, Федеральная служба по интеллектуальной собственности поставлена на службу находящейся в ведении Минсельхоза ФКП «Союзплодоимпорта». Схема очень простая. Симонов со товарищи признают исключительное право «Союзплодоимпорта» на какой-нибудь «бренд», а потом Логинов этот бренд продает по сходной цене. Брендом это, правда, можно назвать лишь с определенной степенью условности. Так, например, Федеральная служба признала «Союзплодоимпорт» полноправным хозяином одного из внутренних органов трески, а именно ее печени. На очереди «Крабовые палочки», а так как известно, что никаких палочек у крабов нет дело, наверняка, дойдет и до «раковых шеек» или вообще до «пальцев веером». Загнул какой-нибудь персонаж пальцы в характерном и модном у определенной группы элиты жесте, а тут к нему уже патентный поверенный спешит со словами: «Платите деньги в «Союзплодоимпорт»!». Великая все-таки вещь «Роспатент» - регистрировать можно все, что угодно, хоть «черта лысого». Что Симонов и делает с успехом. Треску вот только жалко. Лишилась она, болезная, всех прав на свой жизненно важный орган.
Когда «бренд» переведен на баланс ФКП «Союзплодоимпорт», которое само не одной банки «Печени трески» за свою историю не закатало, Владимир Логинов, выходящий в море только на яхте какого-нибудь олигарха – своего делового партнера, а вовсе не на рыбацком сейнере, заключает дорогостоящее лицензионные договора с производителями, разрешая по доброте душевной называть их продукцию гордым именем «Печень трески». А то, что состав и рецептурные особенности не могут быть зарегистрированы в качестве товарного знака, это опять вопрос двойных стандартов.
Именно для реализации этой схемы ФКП и было создано. Началось все еще лет 40 назад: в 60-х годах «Московская» и «Столичная» совершили свой первый пробный бросок на Запад, поступив в крупнейшие супермаркеты мира. Монопольное право на экспорт алкоголя получило тогда государственное Всесоюзное внешнеторговое объединение (ВВО) «Союзплодоимпорт». Времена менялись, и в 1991 году руководство ВВО, вдохновленное разговорами о приватизации, решило, что стоять у руля акционерной компании гораздо выгоднее, чем руководить государственной, и ВВО превратилось в одноименное внешнеторговое акционерное общество.
Сначала препоны начал чинить Госпатент СССР, временно отменивший регистрацию товарных знаков на водку. После этого этикетки с названиями «Столичная», «Московская», «Охотничья» и других любимых напитков любой самогонщик мог вполне законно наклеивать на выгнанную по случаю сивуху. К тому же из-за прекращения госфинансирования транспортных услуг ВАО задолжало перевозчикам приличную сумму. Тогда-то глаз на неприкаянную водку и положил молодой бизнесмен Юрий Шефлер. В декабре 1997-го 43 водочные марки (в том числе «Столичную» и «Московскую») выкупило созданное им ЗАО «Союзплодимпорт» (без буковки «о» в середине). За 300 тысяч долларов.
Начинающий водочный магнат действительно взялся за дело с энтузиазмом: купил ликеро-водочные заводы в Тамбове и Калининграде, стал собственником знаменитого «Латвийского бальзама», восстановил права на товарные знаки за рубежом, с помощью судов и милиции начал показательное наступление на «нелегалов».
Именно ЗАО «Союзплодимпорт» и начало реализовывать схему с лицензионными договорами. Если к 1 января 1998 года только 10 производителей согласились заключить с ЗАО лицензионные договоры, то в 1999-м этих заводов было уже 40, а к 2000 году — 100. Разумеется, прибыль компании росла, а вместе с ней росло и желание чиновников вернуть производство алкоголя под государственный контроль. Для чего под руководством бывшего замминистра сельского хозяйства Владимира Логинова и было создано Федеральное казенное предприятие (ФКП) «Союзплодоимпорт», которое только тем и занимается, что отстаивает свои права на все картинки из книги «Вкусной и здоровой пище», при этом оставаясь абсолютно убыточным. Это уже вовсе из области «по ту сторону добра и зла». Как Логинову удается, владея таким сонмом брендов и активно их продавая, держать вверенное ему предприятие убыточным, это вопрос вопросов. Наверное, как было сказано в одном старом советском фильме: «Тут без помощников не обойтись!»
Мера понимания приоритетов
«Поэтому мы хотели бы вот эту тематику выставить одной из, как бы, вот таких приоритетных, причем я понимаю, что такая постановка вопроса, вот, когда я впервые ее озвучивал нам, как бы, вызвал такое определенное недоумение - вы хотите уйти в бок…?»
Б.Симонов, из выступлений
Повторимся, несмотря на более чем эффективное сотрудничество с «Роспатентом», ФКП «Союзплодоимпорт» остается убыточным, дотационным предприятием. Казалось бы, получил бренд и разрешай его эксплуатировать. Затрат – минимум, доход – гарантирован. Но не тут-то было.
Оказывается, что ФКП за счет государства ведет дорогостоящие судебные процессы по всему миру. Причем выгодоприобретателями от этих процессов зачастую являются третьи лица, а отнюдь не государство российское.
Показательна в этом отношении история с судами в США за экспортные бренды Moskovskaya, Stolichnaya, Starka, Yubeleynaya. Любой бухгалтер сойдет с ума, пытаясь суммировать ежегодные гонорары американских адвокатов «Союзплодоимпорта». А проконтролировать реальные расходы не получается. Ну не имеет такие полномочия Счетная палата: следить 5 или 25 адвокатов, берущих по 1000 долларов в час, работали над делом «Союзплодоимпорта», да и сколько часов они работали – тоже не поддается исчислению российскими органами финансового контроля. Известно только, что схема с иностранными субподрядчиками – юристами, разномастными «консультантами» и пр., действующими в интересах заказчика – гос.организации за пределами России – практически идеальный способ для, скажем так, нецелевого использования бюджетных денег. Мало того, что у контролирующих организаций и отечественных правоохранительных органов практически нет возможностей ничего проконтролировать за рубежом, так еще само государство их из страны вполне легально и выводит, т.е. еще одна головная боль у заинтересованного чиновника и его партнеров по «бизнесу» снимается автоматически, тем более что за ценой возвращения «на родину» родных для каждого русского водочных брендов, наше государство не постоит.
Известно также, что команда адвокатов «Союзплодоимпорта» подобрана под чутким руководством знаменитого сенатора-«ненца» Александра Сабадаша, по случайности являющегося счастливым владельцем американской «грин-карты» и фактическим хозяином ликероводочного завода «ЛИВИЗ», хорошо знакомого с Николаем Судьиным еще со времен своих усилий по открытию алюминиевого производства во Всеволжске Ленинградской области. Бизнес-интересы Сабадаша не ограничиваются одной водкой.
Сабадаш, в середине 90-х продававший польскую водку под маркой шведского Absoluta, рассчитывает заключить с Логиновым приоритетное лицензионное соглашение на производство известных советских водочных брендов, когда судебные разбирательства, ведущиеся за государственный счет, будут закончены. «ЛИВИЗ», обладая значительными производственными мощностями, не имеет ни одного общеизвестного бренда, возможно в силу не высокого качества ливизовской продукции. Раньше он импортировал польский суррогат в качестве шведского Absoluta, теперь будет экспортировать водку известную только не самым обеспеченным пьющим питерцам «Синопскую» или «Охту» под маркой американской Stolichnaya. А всего для этого нужны, оказывается, надежные друзья в профильных госконторах .
Одним словом, кадровый состав Федеральной службы по интеллектуальной собственности, патентам и товарным знакам может быть, по меткому выражению патрона службы Симонова, «глубоко не знает», как защищать интеллектуальную собственность государства, за то уж точно «понимает в меру своего понимания», как ее получше «коммерциализировать».