Стучащие в терновнике. А судьи кто?
"Пиар-менеджер" РПЦ протоиерей Чаплин вызван в Преображенский суд "стукачом и агентом КГБ" Бычковым, который "выгнал жену с маленьким ребенком в мороз из дому"
Оригинал
этого материала
© "Trud.ru",
29.08.2006
Стучащие в терновнике
Протоиерей Всеволод Чаплин вспомнил примечательный эпизод, случившийся на европейском межхристианском собрании, участником которого он был. Известная лютеранская правозащитница горячо призывала церковные общины очиститься от тех, кто сотрудничал с коммунистическими спецслужбами. А отец Всеволод встал и уточнил: - Не вижу разницы с теми, кто сотрудничал со спецслужбами западными. Давайте и ими займемся!
Ответом на его реплику было гробовое молчание.
Реакция вполне понятна. Попытки уличить Русскую Православную Церковь в ее связях с КГБ давно звучат как текст шлягера, в смысл которого не вслушиваются и не вдумываются. Потому что, если вдуматься, то картина окажется весьма далекой от привычной схемы, а может быть, и прямо ей противоположной.
К примеру, одно время в ходу были в качестве улик почерпнутые из чекистских архивов "клички" или "оперативные псевдонимы" священнослужителей, что будто бы доказывало их принадлежность к спецслужбам. Хотя такие клички могли даваться и объектам слежки, то есть не только тем, кто "стучал", но и на кого "стучали". Получалось как в анекдоте: то ли он украл, то ли у него украли. Такая путаница выгодна, конечно, тем, кто заинтересован в подрыве репутации Русской Церкви любыми способами.
Но еще и тем, кто становился обличителем, чтобы не оказаться разоблаченным.
Так что тут возможны весьма неожиданные метаморфозы. И тот, кто уже привык примерять на себя терновый венец жертвы режима, вполне может оказаться самым обычным стукачом.
- В советской России количество "внедренных" людей - обычно мирян - было чрезвычайно мало,- считает отец Всеволод. - Почти все они покинули Церковь, когда перестали находиться "на задании". Впрочем, некоторые священнослужители действительно "стучали" на собратьев - кто по злобе, кто для устранения конкурентов, кто ради сведения личных счетов. И вот это, в отличие от естественного контакта, который Церковь должна поддерживать с любой властью, на самом деле является грехом. Однако сей грех не исчерпывается советским временем: он был при царях, он совершается сейчас (и в России, и на Западе), он, наверное, будет всегда. Всегда, пока власть прислушивается к доносам.
Это размышление протоиерея получило неожиданное продолжение. Спустя время в прямом радиоэфире отец Всеволод
резко высказался в адрес одного из наиболее активных критиков Московской Патриархии. А тот в ответ публично
пообещал подать в суд на священника. Не дожидаясь, когда обещание будет исполнено, протоиерей Всеволод Чаплин предложил провести словесный поединок в эфире популярной радиостанции. Противник на дуэль не явился. Предложила свои услуги для выяснения отношений в прямом эфире другая программа. Опять отказ.
Однако огласка конфликта свою роль сыграла и привела к совсем уж скандальному повороту сюжета.
С публичными заявлениями выступили люди, которые провели в советские времена немало лет в тюремном заключении за веру. Известный религиозный деятель и правозащитник Александр Огородников. Священник Борис Развеев. Они были духовными сподвижниками отца Александра Меня. И теперь
утверждают, что этот самый критик нынешних церковных порядков и несостоявшийся дуэлянт был в свое время заслан в Церковь спецслужбами для осуществления провокаций.
"Впервые я услышал о нем от отца Александра Меня в 1974 году, - вспоминает Александр Огородников. - Первое, что он мне сказал: опасайтесь его, не реагируйте на его предложения - он стукач, агент КГБ".
А отец Борис Развеев утверждает, что был арестован в 1981 году именно по доносу этого человека: "Меня посадили на четыре года за антисоветскую агитацию... Если он суд намеревается организовать, пусть организует, и тогда я приеду на суд: заявление, которое он написал на меня, естественно, в моем деле есть".
Впрочем, состоится ли после всего этого такой суд, сказать теперь трудно. А ведь интересным мог бы получиться процесс.
Оригинал
этого материала
© "Московский
комсомолец", 16.08.2006
А судьи кто?
Пиар-менеджер ОВЦС вызван в Преображенский суд
Александр Солдатов, Владимир Волынский
Этот процесс станет самым громким судебным разбирательством нового церковно-политического года. Религиозный обозреватель “Московского комсомольца” Сергей Бычков подал в Преображенский суд Москвы иск о защите чести и достоинства к одному из самых узнаваемых представителей РПЦ — протоиерею Всеволоду Чаплину, заместителю председателя Отдела внешних церковных связей Московского патриархата (ОВЦС МП). Его часто называют церковным “пиар-менеджером”. В начале июля, подводя итоги московского Всемирного саммита религиозных лидеров в эфире “Эха Москвы”, отец Всеволод обрушился с неожиданно резкими обличениями на журналиста “МК” Сергея Бычкова.
Выпад отца Всеволода имел чисто эмоциональный характер: Бычков, сказал он, “это сумасшедший доносчик, который в 80-е годы писал в КГБ на духовных чад отца Александра Меня доносы... Это человек душевно больной”.
Формальным поводом для демарша стала якобы “недостоверная информация” Бычкова о том, что митрополит Кирилл потерпел очередную церковно-дипломатическую неудачу. На организованный им саммит не приехали не только Папа Римский и далай-лама, но и многие главы православных и протестантских церквей. Неформальная причина выпада — копившееся много лет раздражение на “распоясавшегося журналиста”. Его еще можно было как-то терпеть в условиях ельцинского “медиа-беспредела”, но он совсем выпадает из современных правил российской журналистской этики — “о церкви либо хорошо, либо ничего”. Впрочем, из кругов, близких к Администрации Президента РФ, стало известно, что “мочить” Бычкова” митрополиту Кириллу посоветовал один “компетентный товарищ”, мнение которого всегда ценил владыка. На самом деле совет оказался не совсем дружеским. Год назад казавшемуся всесильным главе ОВЦС уже указали на “чрезмерное рвение”, не включив его в состав церковной депутации в Общественной палате. Вполне возможно, что и нынешний совет нацелен на компрометацию митрополита Кирилла, который и дал указание отцу Всеволоду спровоцировать судебный процесс, имеющий мало шансов на успех.
Лет десять назад редкая российская газета не критиковала РПЦ — за сотрудничество с КГБ, за участие в сомнительных коммерческих аферах, за моральные прегрешения иерархов, связанные в основном с их нетрадиционной сексуальной ориентацией. Постепенно обличители либо перешли работать в церковные структуры, либо сменили тему, либо ушли из профессии. Верность своему “обличительному служению” сохранили лишь несколько человек, но даже среди них Сергей Бычков выделяется особым образом. Во-первых, он доктор исторических наук, ученый, специализирующийся на новейшей истории Русской церкви. Во-вторых, воцерковившись еще в 70-е годы в общине отца Александра Меня, Бычков имеет обширные связи среди иерархии РПЦ, что открывает ему доступ к уникальной информации. Что греха таить, в среде церковной иерархии тоже случаются “войны компроматов”, и Бычков неизменно выступает на стороне противников митрополита Кирилла — яркого, но во многом спорного “первого министра” Русской церкви.
Репутацию “церковного диссидента” Бычков получил задолго до разоблачений некоего Бориса Развеева, ныне окормляющего приход РПЦ в итальянской Болонье и, соответственно, служащего по ведомству митрополита Кирилла. 9 апреля 1986 года отбывавший срок за “распространение антисоветской литературы” Развеев выступил на первом канале после программы “Время” с “покаянием”, заявив, что на “скользкую дорожку” его толкнули отец Александр Мень и Сергей Бычков. На следующий день в одной из центральных газет появился развернутый очерк в жанре “политического памфлета” с продолжением, в котором, со слов того же Бориса Развеева, подробно рассказывалось об “антисоветском церковном гнезде”. В него-то бедную овечку пытались затащить священники Александр Мень, Глеб Якунин, Димитрий Дудко, Бычков и некоторые их единомышленники. В частности, подробно описывалась встреча российских священников на московской квартире Сергея Бычкова со знаменитым православным богословом из США отцом Иоанном Мейендорфом. Цель встречи, разумеется, была “сугубо подрывной” — ее участники обсуждали возможности подпольного духовного образования в условиях тоталитарного режима.
Один из участников той встречи, Глеб Якунин — пожалуй, самый знаменитый из ныне здравствующих церковных диссидентов, — вспоминает, что Бычков играл важную роль в общине отца Александра Меня: занимался православным обучением детей, активно распространял нелегальную религиозную литературу. Именно эта деятельность Бычкова стала основанием для слухов, которые теперь легли в основу “обвинений”, выдвинутых отцом Всеволодом Чаплиным. Мол, некоторые прихожане, получавшие от Бычкова “подпольную” литературу, впоследствии подвергались обыскам и даже арестам. Хотя и сам Бычков в сентябре 1982 года пережил обыск и подвергался в течение нескольких лет внесудебным преследованиям.
Предстоящий судебный процесс взбудоражил журналистское сообщество, стремящееся обслуживать РПЦ. На стороне отца Всеволода выступили Михаил Леонтьев и Александр Щипков. Экс-диссидент Александр Огородников, принадлежавший к движению, которое олицетворял отец Димитрий Дудко, “покаявшийся” в своей “антисоветской работе” еще в 1980 году, также поддержал “обвинения” против журналиста “МК”. А председатель православно-патриотического общества “Радонеж” Евгений Никифоров даже пообещал прийти на суд и принять самое активное участие в процессе. Православная журналистская рать собирается сражаться не только с Бычковым, но и с газетой, поскольку репутацию “МК” отец Всеволод тоже ущемил, сообщив, что газета не брезгует публикацией заказных, проплаченных материалов.
“Очень странной” назвал позицию отца Всеволода Чаплина брат отца Александра Меня Павел, много лет близко знающий Сергея Бычкова. “Не стоит забывать, где работает отец Всеволод, — добавил Павел Мень, — и вполне возможно, что он просто, как теперь говорят, озвучил чье-то решение”. Брат убитого в 1990 году отца Александра Меня считает, что развернута кампания не только против Бычкова, напомнив о призывах составлять “списки врагов Церкви”. С этим предложением выступил глава “военного отдела РПЦ” протоиерей Димитрий Смирнов. “Налицо прежде всего определенный виток внутрицерковной политической борьбы, — заключил Павел Мень. — Состоится суд, принесут туда какую-то бумажку, состряпанную в недрах ФСБ, где, кстати, и по сей день считают отца Александра врагом и где, кстати, уничтожены все документы, связанные с ним. Верить этому нельзя. Отец Александр до последних дней жизни работал вместе с Сергеем Бычковым в основанном им Православном университете”.
Предстоящий судебный процесс уже привлек огромное внимание в РПЦ и вокруг нее. “Наконец мы заткнем пасть всему антицерковному лобби, которое еще сильно в России”, — выразил свою уверенность активист одной из православно-патриотических организаций.
Р.S. В “МК” от 4 августа Сергей Бычков предложил встретиться в открытом теле- или радиоэфире заместителю председателя ОВЦС епископу Егорьевскому Марку или священнику Николаю Балашову, чтобы выяснить роль ОВЦС в жизни Русской церкви. Вместо ответа на журналиста обрушился шквал новой клеветы. Причем митрополит Смоленский и Калининградский Кирилл (Гундяев) по-прежнему продолжает прятаться за спины подчиненных. Клевещет финансируемый им сайт и те, кто напрямую зависит от его денег. Быть может, владыка Гундяев попробует все же выйти из тени и вступит в открытую полемику с журналистом?
"Выгнал жену с маленьким ребенком в мороз из дому"
Оригинал
этого материала
© "Интерфакс",
10.08.2006
Священник Борис Развеев утверждает, что его посадил Сергей Бычков
Журналист Сергей Бычков виновен в том, что в советское время оказались за решеткой несколько священников, заявил один из них – отец Борис Развеев, герой нашумевшей в свое время статьи "Крест на совести"
["Труд", 10-11 апреля 1986 года].
В центре статьи – рассказ о встрече религиозных диссидентов с американским священником Иоанном Мейендорфом, которая была организована на квартире Сергея Бычкова и после которой начались аресты диссидентов.
"В 1979 году проходила встреча в квартире Бычкова в Москве, на которой присутствовали он, священники Иоанн Мейендорф, Александр Мень, Глеб Якунин, я был. Там обсуждались серьезные вопросы, говорилось о том, чтобы создать семинарию и другие, о которых я не знал, потому что ушел раньше", – рассказал отец Борис в беседе с журналистами.
Позже, по его словам, "начали сразу "хлопать". "Первым посадили отца Димитрия Дудко, потом – отца Глеба Якунина, меня, а Сережа остался на свободе вроде как ни в чем не бывало, хотя он был, можно сказать, в центре. Вот так удалось внедриться. Тогда мы еще не понимали, что он из себя представляет", – добавил отец Борис.
Он также отметил, что в советское время, чтобы кого-нибудь посадить, нужно было, "чтобы кто-то написал заявление". "Человеком, который в 1981 году написал на меня заявление в прокуратуру Москвы, был Сергей Бычков. Меня посадили на четыре года за антисоветскую агитацию", – заявил священник.
По его словам, потом С.Бычков, благодаря женитьбе на Екатерине Муравьевой, "внедрился в семью Родзянко, у которых были связи за границей". "К нему пришли все связи, и как только умерла теща – источник дохода, он просто выгнал жену с маленьким ребенком в мороз из дому", – отметил отец Борис.
Комментируя дискуссию между С.Бычковым и замглавы Отдела внешних церковных связей Московского патриархата протоиереем Всеволодом Чаплиным, он выразил мнение, что кто-то "должен был начать против него (С.Бычкова – "ИФ") процедуру".
"Слава Богу, что это началось, потому что он столько гадостей наговорил про замечательных людей – и про владыку Арсения, и про владыку Кирилла. Если он суд намеревается организовать, пусть организует, и тогда я приеду на суд: заявление, которое он написал на меня, естественно, в моем деле есть", – заверил отец Борис.
При этом он предположил, что в результате развернувшейся дискуссии С.Бычков "больше не сможет писать, потому что и читать никто не будет, а потом, может, и сам опомнится", и добавил, что "Церковь, таких, как этот человек, переживет".
Между тем сам С.Бычков заявления отца Бориса комментировать отказался.